СООБЩЕНИЕ ФЕРГАНСКОГО ОБЛАСТНОГО ОТДЕЛЕНИЯ ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
1 апреля 2002 г.aГосударственный Департамент США в своем ежегодном докладе, посвященный состоянию прав человека в мире и объявленный накануне визита Президента Узбекистана господина И.Каримова, отмечал, что Служба национальной безопасности (СНБ) и Министерство внутренних дел Узбекистана причастны к грубому нарушению прав человека, несанкционированным арестам, пыткам и несанкционированным казням заключенных. Официальные лица признали и подтвердили, что в Ферганской области арестованы четыре сотрудника СНБ по факту убийства ими Алимухаммада Гуломовича Мамадалиева.
4 ноября прошлого года сотрудниками СНБ в подозрении к причастности к религиозной партии “Хизб ут-Тахрир” были арестованы пятеро жителей села Дурмон Ахунбабаевского района Ферганской области, в том числе и 24-летний А.Мамадалиев. На обращение родственников А.Мамадалиева в СНБ сказали, что все задержанные отпущены, после получения от них расписки. Только через месяц тело А.Мамадалиева было обнаружено в канале на территории Учкуприкского района. Вскоре четыре сотрудника СНБ, в том числе начальник Маргилонского городского Управления СНБ Хамид Саидов, задержавшие и подвергавшие допросу А.Мамадалиева, были арестованы.
В начале марта Военная прокуратура обратилась родственникам погибшего разрешить провести эксгумацию его тела.
Все началось с того, что в конце октября 2001 года сотрудниками СНБ в подозрении к причастности к религиозной партии “Хизб ут-Тахрир” был арестован житель села Дурмон Ахунбабаевского района Ферганской области Абдужалил Хожиматов. По его словам под пытками он вынужден был подписать признание о своей причастности к партии “Хизб ут-Тахрир” и оговорил своих односельчан Аломиддина Хамидова, Мухаммадодила Рахмонова, Абдурахмона Хамидова, Абдукаххора Хамидова, Абдулатифа Ахмадалиева и Алимухаммада Мамадалиева.
В тот же день вечером в доме Абдужалила Хожиматова был произведен обыск, во время которого были найдены листовки партии “Хизб ут-Тахрир”. А.Хожиматов утверждает, что листовки были подброшены самими сотрудниками СНБ.
Через день в УСНБ города Маргилона был вызван Аломиддин Хамидов. По его словам с 1 по 4 ноября он подвергался пыткам с целью получения признания в причастности к партии “Хизб ут-Тахрир”. После того, когда А.Хамидов сказал, что он не является членом “Хизб ут-Тахрир”, следователи вогнали в его задний проход железную арматуру, вследствие чего из-за заражения крови ему стало плохо.
Между 4 и 5 часами утра 4 ноября 2001 года были арестованы М.Рахмонов, Абдурахмон и Абдукаххор Хамидовы, А.Ахмадалиев и А.Мамадалиев. В следственном изоляторе от них потребовали признаться в распространении в середине октября листовок “Хизб ут-Тахрир” и подписать соответствующие документы. Не выдержав пытки, четверо из них подписали протоколы допроса, и они были отпущены. Но А.Мамадалиев домой не вернулся.
Отец А.Мамадалиева Гуломиддин Мамадалиев обратился к начальнику Маргилонского городского УСНБ Х.Саидову: где же находится его сын? Х.Саидов ответил, что тот сбежал. Г.Мамадалиев ему не поверил и начал поиски сына. Случайно встретил женщину, которая рассказала, что она видела как из здания СНБ в багажнике автомашины марки “Тико” вывозили труп мужчины. Г.Мамадалиев объездил все больницы Ферганской области, обратился с запросом во все морги – нигде о его сыне никто не знал. Тогда он обратился в СНБ Республики, в Прокуратуру и в Кабинет министров.
5 декабря труп А.Мамадалиева был найден в канале на территории Учкуприкского района
a5
марта на Ферганском областном суде по
уголовным делам началось рассмотрение
уголовного дела 14 лиц, обвиненных в
причастности к партии “Хизб ут-Тахрир”. Им
вменяется вина, предусмотренные в статьях
УК РУз: 159, ч.3; 242, ч.1; 244, ч.1 и пп. “а”, “в” ч.3,
248, ч.1. К суду привлечены:
1. Жалилов Умар, 2. Дадажонов Икром, 3. Хамидов Маъруф, 4. Ахмедов Жамол, 5. Низомов Рахмон, 6. Каххоров Икром, 7. Тошболтаев Кудратилло, 8. Хамидов Акмал, 9. Юнусалиев Равшан, 10. Алимов Умар, 11. Мухсинов Мирмухсин, 12. Ибрагимов Махмуд, 13. Ахроров Козихон, 14. Йулдошев Вали.
Большинство
подсудимых жители кишлаков близ Коканда,
Тошболтаев Кудратилло из Мархаматского
района Андижанской области. Два его брата
также привлечены к суду по обвинению в
причастности к “Хизб ут-Тахрир”.
Ахроров Козихон является гражданином
Таджикистана, в 1991-2000 годах проживал в
Коканде. Он обвиняется в том, что он
переправлял молодых людей из Коканда в
район Джиргатал Таджикистана, кто изъявлял
желание участвовать в Исламском движении
Узбекистана.
Все подсудимые были арестованы летом 2001 года.
СООБЩЕНИЕ ДЖИЗАКСКОГО И
САМАРКАНДСКОГО ОБЛАСТНЫХ ОТДЕЛЕНИЙ ОБЩЕСТВА
ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
Сообщение из Джизака
Пытка
3 апреля 2002 г.aКурбонов Хабибулло, проживающий в поселке Учтепа Джизакского района, обвиненный в причастности к религиозной партии «Хизб ут-Тахрир», был осужден в 2000 году к 12 годам лишения свободы. Срок отбывал в «красной зоне», в колонии исполнения наказания (КИН) УЯ 64/49, находящейся в городе Карши.
Эта колония одна из наиболее мрачных мест, где отбывают срок люди, осужденные за свои религиозные убеждения. Тут их морят голодом, пытают и по поводу, и без повода, избивая их резиновыми дубинками, заставляют заключенных, в любую погоду под открытым небом, часами сидеть на корточках, закинув руки за голову, по несколько раз в день петь гимн Узбекистана.
В УЯ 64/49 уровень заболеваемости туберкулезом и другими видами тяжелых недугов один из самых высоких среди всех пенитенциарных учреждений. Х.Курбонова, заболевшего тяжелой формой туберкулеза, в начале года перевели в сангород (тюремная больница) УЯ 64/18 в Ташкент.
Так как болезнь прогрессировала, 15 марта он был переведен в Республиканскую туберкулезную больницу. Одновременно с ним из сангорода в РТБ было переведено около 30 заключенных-туберкулезников.
Но в РТБ Х.Курбонову не стало лучше. Он принял решение: если умереть, то дома, и попросил администрацию больницы его выписать. С большими трудностями он добрался домой.
Два
представителя Джизакского областного
отделения ОПЧУ Бахтиёр Хамраев и Нурулла
Суннатиллаев навестили Х.Курбонова у него
дома. По их словам, он истощен до крайности,
превратился в скелет, его одолевает
непрерывная кашель, глаза потускнели, видно,
что страдает от постоянных головных болей.
Х.Курбонов признался, что обе его почки
почти полностью вышли из строя. Он не может
съесть больше пяти-шести ложек пищи.
Правозащитники заявили, что увиденное их
потрясло.
Сообщение из Самарканда
Домашнее насилие
a24 февраля вечером в доме №53 на улице Самаркандская поселка ХишравГЭС были обнаружены в повешенном состоянии женщина (Холикова Сурайё, 1980 г.р.) и ее два малолетние дочки (одной - год и семь месяцев, а другой – семь месяцев).
По данному факту возбуждено уголовное дело, которого ведет следователь Багишамалской районной прокуратуры Абдурашид Эсанов.
По словам родителей и соседей Холиковой С. ее муж Шавкат Каримов и его отец Бахрон Каримов постоянно издевались над ней. Семья жила крайне плохо экономически. Сурайё приходилось занимать деньги у своих родителей. Пособия на детей обычно у нее отбирались мужем и свекором, и пропивались ими.
И в тот трагический день Сурайё получила пособие для детей и купила обувь для малышек. Свекор заставил ее сдать обувь в магазин, затем деньги у невестки отобрал.
СООБЩЕНИЕ ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
Лицо правосудия в Узбекистане
4 апреля 2002 г. Обада Юра Михайловна – гражданка Республики Молдова, а ее муж Обада Владимир Ильич – гражданин Российской Федерации. Ю.М.Обада являлась директором частного предприятия «ОБАДЭ», которое находится в г.Теленешты Республики Молдова.
18 мая 1998 года между «ОБАДЭ» и частной аптекой «Мухлиё», находящейся в г.Ургуте Самаркандской области, директором которой является гражданин Узбекистана Карим Бобоев, был заключен договор о том, что после поступления товара (медицинских препаратов) из Молдовы на склад покупателя К. Бобоева, он должен был рассчитаться немедленно. Стоимость товара составляла 35.766 $ США. И после истечения 4-х месяцев рассчеты не поступали.
28 сентября 1998 г. Ю.М.Обада прилетает в Узбекистан и начинает обращаться в разные инстанции. Но ее заявления должностные лица не принимали. Когда она была на приеме у прокурора Самаркандской области А.А.Хусаинова, он сказал:
- Что ты хочешь, меня не интересует факт мошенничества. Права свои качай у себя в Молдавии. У вас, что, в Молдавии не обманывают?
Только 10 апреля 1999 г., после неоднократных обращений во все инстанции, Ургутским РУВД было принято заявление о факте мошенничества. Следователь Ганиев возбудил уголовное дело на экспедитора А.Якубова. 6 сентября возбуждается уголовное дело на директора фирмы К.Бобоева и он берется под стражу, а на А.Якубова объявляется розыск.
Во время судебного заседания под председательством судьи г.Ургута А.Хусаинова Ю.М.Обада подверглась оскорблениям, унижению. Адвокат Багишамалской адвокатуры О.Юсупов кричал на суде:
- Ты цыганка, сука! У нас исламское государство, ты ничего не докажешь, убирайся к себе в Молдавию!
2 сентября 2000 г. после расследования дело поступает в Сиабский районный суд г.Самарканда к судье О.Халилову. Адвокат О.Юнусов ездил в Россию и Молдову в поисках компромата на Ю.М.Обада.
16 октября 2000 г. Ю.М.Обада и ее мужа арестовывают сотрудники отдела уголовного розыска (УР) Сиабского РОВД на территории Сиабского районного суда. Без предъявления обвинения их увезли в приемник-распределитель. Там их оформили как бомжей, хотя у них были паспорта и проходили в уголовном деле как потерпевшие. Сотрудники УР им заявили, что они находятся в федеральном розыске России. И все это сопровождались оскорблениями, унижениями, запугиванием: «Если ты будешь требовать документы, то мы тебя уничтожим, и тебя родная мать не найдет!».
В знак протеста на произвол милиции Ю.М.Обада и ее муж объявили голодовку и потребовали устроить встречу с прокурором и представителем посольства Республики Молдова. 4 ноября состояние здоровья Ю.Обада резко ухудшилось, и она попросила оказать ей медицинскую помощь. Но помощь не была оказана. В ее камеру вошел заместитель начальника приемника-распределителя подполковник милиции Максудов в пьяном виде и стал оскорблять ее нецензурной бранью. Дальше он озверел окончательно и схватив ее за голову начал бить об стену. Халат на ней был порван, на голове и на теле появились многочисленные гематомы. Ю.Обада упала на пол без сознания. 5 ноября врачи скорой помощи зафиксировали состояние ее здоровья. 7 ноября она с мужем вышли на свободу.
В то время когда супруги Обада содержались в приемнике-распределителе, в Молдову были отправлены запросы и информация о том, что Ю.Обада задержана в Узбекистане за тяжкие преступления – торговлю наркотиками. Ее отец Кординяну М.П. не выдержав такого удара скоропостижно скончался.
Приговором Сиабского суда А.Якубов и К.Бобоев были осуждены к 15 годам лишения свободы каждый, но через два года они оказались на свободе. Ю.Обаде же до сих пор не выплачено ничего за материальный и моральный ущерб. Она на протяжении 4-х лет не может выехать на свою родину.
Ю.Обада обращалась за помощью в посольство Молдовы в Узбекистане. Поверенный в делах РМ в РУз господин Евгений Визир обращался к председателю Самаркандского областного суда господину Рахманову А.Ш. и к председателю Верховного суда с просьбой оказать содействие в решении вопроса Ю.Обада, но все ушло как вода в песок.
Калькуляция Ю.Обада составляет 53 миллиона сумов материального ущерба и 50 миллионов сумов морального вреда. Итого калькуляция товара и судебных издержек составляет 103 миллиона сумов.
МНЕНИЕ ОПЧУ. Эту статью можно было озаглавить «Как Узбекистан обманывает иностранных инвестров». В условиях, когда в стране безраздельно хозяйничают мафия и беззаконие, когда правосудие не на стороне закона, а на стороне мафии, нечего говорить об иностранных инвестициях. Не ОПЧУ и не представители политической и религиозной оппозиций позорят страну, как утверждают власти, а ее продажное правосудие и властные структуры в лице милиции, СНБ и прокуратуры позорят страну перед цивилизованным мировым сообществом.
СООБЩЕНИЕ
САМАРКАНДСКОГО ОБЛАСТНОГО ОТДЕЛЕНИЯ ОБЩЕСТВА
ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
“Реформа на семейном подряде“
4 апреля 2002 г. В соседних государствах Казахстане и Кыргызстане несколько лет тому назад отказались от изжившего себя колхозно-совхозного (коллективное хозяйство и советское хозяйство) строя в сельском хозяйстве и отдав землю труженнику, стали формировать в селе класс земельного собственника. В Узбекистане же в области экономических реформ дальше словоблудия не пошли.
В Узбекистане также кое от чего отказались: сейчас у нас никто не говорит и не пишет “колхоз” и “совхоз”, они заменены терминами “жамоа хужалиги” и “давлат хужалиги” соответственно, которые являются точными переводами на узбекский язык вышеназванных терминов “колхоз” и “совхоз”. Вот и вся земельная реформа в Узбекистане! Правда, иногда их еще называют и “ширкат хужалиги”, то есть “акционерное хозяйство”, но оно к акционированию не имеет никакого отношения.
Но люди знают, что глава государства в своих пламенных речах неоднократно призывал “отдать землю своему истинному хозяину, то есть тем, кто ее обрабатывает”. Кого он имел в виду, говоря об истинном хозяине земли? Это бывший колхозник, который при советском режиме с утра до вечера гнул свою спину на колхозном поле, получая за свой труд гроши, или же председатели колхозов, которые не перевелись и после отказа от советского строя?
Проследим “раздачу земли истинному хозяину” на примере акционерного хозяйства “Узбекистан” (село Чангир), находящегося в Хатирчинском районе Самаркандской области. В ОПЧУ обратился пятидесятилетний Шарипов Остонакул, житель здешних мест, который всю жизнь проработал в данном хозяйстве шофером, поливодом и т.д., но никогда не имел земли кроме приусадебного участка.
Когда власти стали усиленно говорить об экономических реформах в них, как и все, поверил и О.Шарипов. У него появилась надежда создать частное фермерское хозяйство, если добьется получения 10 гектаров земли, и для осуществления своих планов пошел к председателю хозяйства Сирожиддину Сахаддинову просить землю.
Почему к председателю? Потому, что председатель колхоза в советское время являлся непререкаемым хозяином хозяйства, и только он решал судьбу всех колхозников. И сейчас, во время независимости, председатель распоряжается судьбами людей: захочет дать землю – даст, не захочет – нет.
Несколько слов о С.Сахатдинове. Его отец Сахатдин Расулов 27 лет проработал председателем этого же колхоза. Верой и правдой служил советской власти. Как рассказывают люди из села Чангир при нем социальные пороки как взяточничество, круговая порука, кумовство достигли своего апогея. Права человека в период его председательствования нарушались настолько, что у людей сохранилось только негативное мнение о нем. Шесть месяцев назад передав правление колхозом своему сыну С.Сахатдинову, сам стал председателем органа местного самоуправления.
Приведем
не большой список людей, близких к С.Сахатдинову,
которые под его “мудрым” управлением
пожинают сладкие плоды “реформы”
узбекских властей:
-
Муминов Илхом, дядя С.Сахатдинова,
председатель профсоюза хозяйства;
-
Раббимов Мардон, сын дяди
С.Сахатдинова, агроном хозяйства;
-
Сахатдинов Комил, брат С.Сахатдинова,
управляющий сельхозтехникой хозяйства;
-
Очилов Зокир, главный бухгалтер
хозяйства, двоюродный брат С.Сахатдинова;
-
Бобоназаров Шоназар, агроном хозяйства,
племянник;
-
Имомов Шамситдин, кассир хозяйства,
двоюродный брат С.Сахатдинова;
-
Мамаражабов Имом, заведующий складом,
дядя С.Сахатдинова;
-
Мамаражабов Зариф, секретарь С.Сахатдинова,
сын дяди С.Сахатдинова;
-
Сахатдинов Хуснитдин, брат С.Сахатдинова,
председатель фермерского хозяйства “Сахатдин
бобо”, имеет 92 гектара земли;
-
Сахатдинов Мухитдин, брат С.Сахатдинова,
председатель фермерского хозяйства “Дурмон”;
-
Болиев Эшкувват, кум С.Сахатдинова,
председатель фермерского хозяйства (имеет
10 гектаров земли);
-
Болиев Усар, кум С.Сахатдинова,
председатель фермерского хозяйства (имеет
10 гектаров земли);
-
Аслан, кум С.Сахатдинова, председатель
фермерского хозяйства (имеет 10 гектаров
земли).
Этот
список можно продолжить долго. С.Сахатдинов
и его отец, в свое время, “чужих” к
собственности близко не подпускали –
только своих! То есть, “семейный подряд” на
собственность, так сказать.
Предприниматель Даврон Ярашев добившись
решения районного хокима о предоставлении
ему 5 гектаров земли для создания
фермерского хозяйства, через три года
вынужден был прекратить деятельность
своего хозяйства, встретив упорное
сопротивление С.Сахатдинова.
Пришедшему
к С.Сахатдинову с просьбой выделить ему
землю для фермерского хозяйства О.Шарипова,
тот просто выгнал из своего кабинета. Когда
О.Шарипов проявил настойчивость, С.Сахатдинов
поставил вопрос круто: выдворить из
территории хозяйства его сына Ислама
Шарипова с семьей. Так он пресекает всякую
инициативу людей, желающих
создать свое частное фермерское хозяйство.
Это ему удается, так как он чувствует за
собой мощную поддержку людей типа Э.Турдимова,
хокима Хатирчинского района.
Вот
какой ответ прислал хоким района на жалобу
О.Шарипова (фрагмент):
«Направление
Вами различным государственным
учреждениям жалоб и телеграмм различного
содержания, не требующих доказательства, не
делает Вам чести. Поэтому, я считаю
целесообразным, что Вам следует заняться
полезным трудом, внося свой вклад в
изменения, происходящих в нашей
общественно-экономической жизни».
Что
имел в виду глава администрации района Э.Турдимов
своим крайне непонятным и безграмотным
письмом трудно что-либо
сказать. Но определенно можно сказать, в
чьих руках оказалась экономическая реформа
в Узбекистане.
СООБЩЕНИЕ ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
5 апреля 2002 г. В 5 часов утра 20 сентября 2000 года в дом Нуритдиноа Кутбитдина Сайфутдиновича пришли трое в штатском и попросили съездить с ними в Управление Службы национальной безопасности (УСНБ) и обещали отпустить домой в 1000. В тот же день сотрудниками СНБ в его доме был произведен обыск, во время которого ничего подозрительного не было обнаружено.
К.Нуритдинова в обещанный срок не отпустили.
СООБЩЕНИЕ
ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА
УЗБЕКИСТАНА
6 апреля 2002 г. Бахтиёр Калонов – один из одиозных фигур в правоохранительной системе Кашкадарьинской области. На его совести сотни загубленных судеб молодых людей. Обществу Прав Человека Узбекистана известны около десятка случаев, когда он подвергая нечеловеческим пыткам заставлял задержанных “признаться” в содеянном.
Ниже приводим один из таких случаев.
29 ноября 2001 года в одном из рынков сотрудниками милиции был задержан и доставлен в следственный изолятор СИ-5 областного управления внутренних дел (ОУВД) (г.Карши) Абдуманнон Эргашев, 42 лет, автозаправщик Управления нефтепродуктов. На рынке к нему подошли 5 человек и насильно посадив в машину повезли в ОУВД, а его машину повел другой сотрудник милиции. При задержании участвовали сотрудники УВД Очил Суяров, Жасур Шодмонов, Алишер Турсунов и другие, командовал «операцией» начальник отдела уголовного розыска ОУВД Б.Калонов.
Через час А.Эргашева вывели к его машине и вручив ему ключи, велели открыть двери. А.Эргашев знал, что милиция часто применяет практику подкладывания в автомашину задержанного наркотических веществ, листовок партии «Хизб ут-Тахрир» или патронов. За время, пока А.Эргашева продержали в здании УВД, в его машину успели подложить винтовку-обрез и 3 грамма героина.
До 6 часов утра 30 ноября А.Эргашев подвергался страшным пыткам и избиваниям. Они прекратились после того, когда он лишился чувств.
Около 630 часов утра 30 ноября в квартиру А.Эргашева прибыли 9 сотрудников милиции и без предъявления ордера, несмотря на протест членов его семьи, начали обыск квартиры. Ни один из соседей не был приглашен в качестве понятого. В качестве понятых участвовали люди, которых сотрудники милиции привели с собой. В квартире находились только жена А.Эргашева Мавлуда Кенжаева и трое их детей. Обыск продолжался более двух часов.
Мавлуда видела, как милиционер подкладывал под палас патроны и что-то завернутое в бумагу. Действительно, были «найдены» под паласом 2 патрона и 2 грамма героина в кармане пиджака, висевшего в шифоньере.
Многие в Карши знали, что Б.Калонов всех заправщиков АЗС облагал “налогом”. Он обложил А.Эргашева также “налогом” в 5000$ США, но получил отказ. Это и послужило причиной задержания А.Эргашева группой сотрудников милиции, которую возглавлял сам Б.Калонов.
Следствие
вел следователь Каршинского городского ОВД
Мажид Хусанов. По словам адвоката Замиры
Эшанкуловой все тело А.Эргашева было
покрыто синяками и ссадинами, на голове
была большая рана. Адвокат сказала, что А.Эргашев
получил сотрясение мозга, жалуется на
сильные головные боли. Она заявила, что
следователь намеренно не включил в дело А.Эргашева
документы о его состоянии здоровья,
выданные психиатрическим диспансером.
4 апреля начался судебный процесс над А.Эргашевым. Председательствует на суде судья Каршинского районного суда Шавкат Нурматов. В первый же день суда подсудимый рассказал суду о пытках и насилие, которым он подвергся в следственном изоляторе, как его заставляли подписать документы нужные следствию. Он не подписал ни один из таких документов и не признал себя виновным. Судья Ш.Нурматов не обратил на это ни малейшего внимания.
На процессе 5 апреля в качестве наблюдателя присутствовал председатель Кашкадарьинской областной организации ОПЧУ Тулкин Караев. Едва начав судебное заседание, судья Ш.Нурматов поспешил отложить его на 8 апреля.
МНЕНИЕ ОПЧУ. Произвол правоохранительных и судебных органов в Узбекистане переходит все границы. Граждане Республики поставлены в такие условия, что практически ни один человек не может защитить свои права в этих органах.
Мы неоднократно писали о том, что в «период веспасианства», через который проходит сейчас Узбекистан, наблюдается полное смыкание государственных и мафиозных структур, эти структуры, в первую очередь правоохранительная система, прокуратура, судебные органы, Служба национальной безопасности «делают деньги» во всем. Известно, что в «период веспасианства» правосудие теряет свое предназначение и служит только вышеназванным структурам.
Главным «достижением»
нынешней власти за годы независимости
является то, что она с самого начала
предприняла усилие не допустить развития в
стране идеям демократии и прав человека.
Произвол во властных структурах
объясняется только этим.
СООБЩЕНИЕ ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
Школы
заняли пограничники
11 апреля 2002 г. Кашкадарьинская область, расположенная в южной части Узбекистана, граничит с Таджикистаном и Туркменистаном. Сейчас все знают, что вдоль всей границы с Таджикистаном узбекские военные установили мины, и уже на них подорвались десятки мирных жителей, а также сотни пасущийся скот. Граница с Туркменистаном пока не заминирована, но узбекские власти интенсивно там устанавливают столбы, обтягивая их колючей проволкой. Туркмены в шутку говорят, что у Каримова, мол, мины кончились. Шутка шуткой, а на самом деле, усилиями властей по обе стороны границы идет процесс отчуждение двух родственных народов. Также интенсивно.
Имея немало родственников по ту сторону границы, люди не могут посетить их во время свадеб, похорон и т.д. Если все же человеку удается перейти границу, то это можно осуществить только заплатив немалую мзду. В случае проявления строптивости, человек лишается автомашины, коня, мотоцикла и другой собственности.
Это когда человек переходит с Узбекистана в Туркменистан. Но и на узбекской стороне не сидят сложа руки. Для укрепления границы (от какой угрозы?) военная власть Узбекистана организовала несколько пограничных застав. Одна такая застава организована в кишлаке Бузтепа Дехконабадского района Кашкадарьинской области. Власти недолго думая для 200 пограничников отвели школу на территории Бузтепа, в которой обучались более 300 школьников. Где теперь их обучать – это головная боль директора бывшей школы Давлата Норкулова.
Точно также в заставу превратилась средняя школа и в кишлаке Хужапуллос того же района.
Славу кишлака Хужаипок Дехконабадского района определяют наличие в нем могилы святого Хужаипок Ота и высокоминерального водного источника. В былые времена этот источник возвращал здоровье многим тысячам больным как и из Узбекистана, так и из Туркменистана. Сейчас источник оказался в центре военного лагеря. На месте въезда в кишлак установлен милицейский пост, а в самом кишлаке – военный пост. Паспорта въежающих и выежающих людей тщательно проверяются, уточняется куда и зачем направляется человек. Если он случайно оказался без паспорта, то он запросто может откупиться за определенную сумму.
Пограничников не очень-то интересует охрана границы, им по душе нагонять населению кишлака страх, держать их в подчинении. В свое время для приежающих сюда для лечения людей были построены гостиница, ванные комнаты. Все здания сейчас заняты военнослужащими, ванны выброшены на улицу, многое просто уничтожено. Недавно здесь построено новое здание для заставы №5 и пограничники перебрались в новые апартаменты, оставив за собой полуразрушенные постройки лечебницы. Капитан Иззат Рузиев, командир заставы, на вопрос: “Отремонтируют ли военные власти лечебницу?” никак не реагирует.
Люди из кишлаков, где расположены пограничные заставы, недоумевают: почему грубо ущемляются их права и свободы, пограничные войска обеих государств кого от кого охраняют, где дальше будут учиться их дети?
Сейчас среди населения ходят усиленные слухи о том, что все население пограничных кишлаков власти намерены переселить в другие места. Люди наслышаны о горькой судьбе людей из приграничных горных кишлаков в Сурхандарьинской области, которые летом 2000 года в одно мгновение лишились своего крова, имущества, покоя. И это вселяет в их души страх.
Когда
писались эти строки стало известно, что на
границе с Панджикентом (Таджикистан) на
минах подорвались четыре гражданина
соседней страны, двое из которых погибли на
месте, а двое других получили тяжелые
ранения.
СООБЩЕНИЕ ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
«Васька слушает да ест»
12 апреля 2002 г. Яркую, выдержанную в духе демократии, речь произнес Президент РУз господин И.Каримов на последней сессии парламента Республики – Олий Мажлиса. Он впервые признал, что до сих пор в стране было авторитарное правление, и твердо сказал, что оно должно уйти в историю. Особо он остановился на вопросе контроля со стороны общественности и граждан над государственными ведомствами. Вот небольшая цитата из его речи:
- Вот почему установление со стороны общественности и граждан над государственными ведомствами, прежде всего над его административными органами, во всем мире признается как мера, направленная на предотвращение нарушений закона, злоупотреблений полномочиями и обязанностями, коррупции, а также самоуправства и принятия волюнтаристских решений.
Это на уровне Президента. А что происходит гораздо ниже, на уровне милиции, Службы национальной безопасности (СНБ), например. Ситуацию в этих ведомствах как нельзя лучше отражает русская пословица «Васька слушает да ест». Это кот Васька, который утащил у хозяина колбасу и продолжает ее ест, несмотря на то, что хозяин, стоя над ним, произносит гневное нравоучение.
В случае с поэтом-демократом Юсуфом Жумаевым милиция и СНБ крепко опозорились. Своими действиями против него они в очередной раз показали истинное лицо существующего политического режима. Они вменили ему вину, предусмотренную статьей 159 (Посягательства на конституционный строй РУз) УК РУз. За то, что он в своих стихах якобы призывал людей насильно изменить существующий конституционный строй. Единственным «доказательством» вины поэта являлось заключение судебно-литературоведческой экспертизы, которое было подписано Р.Шагулямовым, председателем государственного комитета печати, Эркином Комиловым, председателем комитета по охране государственной тайны, четырьмя представителями хокимията Бухарской области. Вот такие «независимые» эксперты.
Пробыв более 70 дней в следственном изоляторе СНБ Бухарской области, Ю.Жумаев вышел на свободу 29 декабря 2001 года. Многое стало известно. Демократическая общественность мира узнало правду. И это всерьез перепугало СНБ. Она совместно с милицией начала новую кампанию террора, запугивания самого поэта и членов его семьи. Ранее мы об этом сообщали неоднократно.
29 марта. Из офиса Радио ВВС позвонили в Каракульское РУВД и попросили разъяснить, почему идет преследование семьи Ю.Жумаева. Начальство РУВД отрицало факт возбуждения уголовного дела против Ю.Жумаева. В тот же день вечером и рано утром следующего дня многочисленные сотрудники вторглись во двор его дома, устроив настоящий шабаш. Сын Ю.Жумаева Бобур спросил: «Почему вы вторгаетесь ночью?», на что начальник отдела уголовного розыска РУВД Мухитдин Нурматов ответил: «Не твое дело. Лучше ты подскажи, где находится твой отец. Пусть сам придет к нам с повинной, тогда получит небольшой срок».
1 апреля. На запрос журналистов Радио «Озодлик» (Свобода) в Бухарскую областную прокуратуру и Управление внутренних дел, там ответили, что никаких действий против Ю.Жумаева эти органы не предпринимают. Однако, в тот же день вечером несколько сотрудников РУВД вновь пришли к нему домой, всю ночь ходили вокруг его дома, держа членов семьи Ю.Жумаева в страхе. Ушли только под утро, вручив повестку с требованием явиться в РУВД. На ней не было указано, в качестве кого он вызывается.
В ночь с 9 на 10 апреля сотрудники милиции, разбив окно, проникли в детскую комнату дома Ю.Жумаева. Вся семья поднялась от шума разбитого стекла и окриков милиционеров. «Где Ю.Жумаев?» – интересовало их. 10 апреля утром к дому Ю.Жумаева подъехали две машины, у которых была включена сирена на всю мощь, а также мигалка. Одна из этих машин была служебной машиной начальника РУВД Содика Хафизова. Сотрудники милиции в грубой форме потребовали найти Ю.Жумаева. Когда его жена спросила причину, они сказали, что против ее мужа еще 20 марта возбуждено уголовное дело, и он должен быть задержан.
Во второй половине того же дня опять к дому Ю.Жумаева на двух машинах подъехали 9 сотрудников милиции. Результат тот же: угрозы, клевета, окрики.
СООБЩЕНИЕ КАРАКАЛПАКИСТАНСКОГО РЕСПУБЛИКАНСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
Пытки
14 апреля 2002 г. a20 декабря 2001 года Холмуродов Гулмирза, 40-летнего житель колхоза Дустлик (11-бригада) Амударьинского района, был вызван к 1-заместителю начальника районного отделения внутренних дел (РОВД) Шухрату Собирову. В РОВД ему было предъявлено обвинение в совершении кражи. Сотрудник РОВД Нурбек Содиков, проводивший дознание, оскорбляя Г.Холмуродова нецензурной бранью, избивая, применяя пытки, в частности, надевая на его голову противогаз, принуждал признаться в «содеянном». Г.Холмуродов получил тяжелые телесные повреждения. Не добившись «признания» дознаватель отпустил Г.Холмуродова домой.
Требование Г.Холмуродова дать ему направление в судмедэкспертизу, милицией было проигнорировано. Г.Холмуродов обратился сначала районному прокурору, не дождавшись от него ответа, обратился прокурору Республики Каракалпакистан с требованием привлечь к ответственности пытавшихся его сотрудников милиции.
Связанные между собой круговой порукой милиция и прокуратура сохраняют гробовое молчание.
a29 января 2002 года Юлдашев Гайрат, живущий на территории акционерного объединения «Мангит» (1-бригада), сотрудниками милиции Юсуфом Сафарбоевым и Нурбеком Содиковым был увезен в Амударьинское РОВД. Там к ним присоединились следователь Максуд Урозимбетов и еще два сотрудника РОВД, и стали избивать Г.Юлдашева впятером, требуя признаться в краже, как и в случае с Г.Холмуродовым. Г.Юлдашев не признавался. Тогда сотрудники РОВД стали применять пытки: на его голову надевали противогаз, перекрывая кран подачи воздуха, вогнали в задный проход металлический кол, вследствие чего оттуда пошла кровь.
Садисты из РОВД применили Г.Юлдашеву не только физическую пытку, они угрожали ему применить психологическое давление – изнасилование, что на востоке считается высшим позором для мужчины. Так продолжалось 10 дней. Г.Юлдашев не признавался. Г.Юлдашева отпустили на короткое время домой, предупредив, что его в любой момент могут привлечь к ответственности. Г.Юлдашев предпочел умереть, чем испытывать унижения и пытки: он выпил уксусную кислоту. В тяжелом состоянии его поместили в больницу.
Но и там его не оставили в покое. К нему в палату пришел старший следователь РОВД Комил Бобожанов и потребовал, чтобы Г.Юлдашев никому не рассказывал о том, что было с ним в РОВД. Боясь разоблачения, К.Бобожанов каждый день стал приносить Г.Юлдашеву лекарства.
Но милиция не хотела, чтобы Г.Юлдашев долго оставался в больнице, и поэтому под давлением К.Бобожанова Г.Юлдашева врачи быстро выписали из больницы, хотя он не был залечен до конца. Родители Г.Юлдашева положили его в областную больницу, но и оттуда он был выписан досрочно.
Приведенные выше примеры не единственные на практике следственных органов милиции, прокуратуры и СНБ Республики Каракалпакистан.
Турсунбай Утамуратов Председатель Каракалпакистанского Республиканского отделения Общества Прав Человека Узбекистана
СООБЩЕНИЕ ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
Победа правозащитников в борьбе с авторитарной печатью
14 апреля 2002 г. СМИ в Узбекистане с верностью служит авторитарному режиму, и поэтому они сами являются авторитарными. Бороться с ними крайне трудно. Тем не менее, в условиях полной круговой поруки, коррупции, взяточничества, царящихся во властных структурах страны, правозащитникам из Общества Прав Человека Узбекистана (ОПЧУ) удается добиться успеха.
Сурхандарьинское областное отделение ОПЧУ создано в Бойсунском районе этой области. Как и везде в Узбекистане правозащитная деятельность его членов раздражает чиновников из властных структур. Они зачастую прибегают к испытанному методу дискредитации людей, имеющие мнение отличное от официального: они дают команду редактору или какому-нибудь корреспонденту «независимой» газеты напечатать на ее страницах дискредитирующий этих людей материал, высосав его из пальцев.
19 июля 2000 года на страницах газеты «Бойсун овози» (Голос Бойсуна) (№30) появилась статья заведующего отделом народного образования А.Норкулова и корреспондента этой газеты П.Назарова под названием «Вы ненавидите Бойсун, или открытое письмо писателю Тохиру Усманову».
В начале несколько слов о писателе и журналисте (член Союза журналистов Узбекистана) Т.Усманове. Член Общества Прав Человека Узбекистана Т.Усманов 46 лет проработал в системе народного просвещения, 25 лет из них на посту директора школы. Им написаны и выпущены 6 книг и сотни газетных и журнальных статей.
В своей статье господа А.Норкулов и П.Назаров обвинили Т.Усманова в клевете, кляузе, воровстве, плагиате, национализме, экстремизме и прочих пороках - перечислить всех их в небольшом сообщении трудно. Т.Усманов написал опровержение на тенденциозную статью и отправил его в редакцию «Бойсун овози». Но редактор газеты Хайрулло Султонов опубликовать опровержение отказался, причем в своем ответе он утверждал, что Т.Усманов в своем опровержении слишком резко критиковал районного хокима (главу районной администрации) Туракула Хамроева.
Т.Усманов обратился в районный суд. Судья С.Холматов понимал сложность проведения суда по иску Т.Усманова, т.к. он знал, что Т.Хамроев и Х.Султонов – близкие родственники. Судья честно признался, что он это дело не осилит, и просил Т.Усманова его отвести. Дальше заявление Т.Усманова пошло по «маршруту»: Бойсунский райсуд Ô Областной суд Ô Кумкурганский райсуд Ô Областной суд Ô Верховный суд Ô Кашкадарьинский облсуд.
25 октября 2001 года судья Кашкадарьинского областного суда по гражданским делам Эргаш Умиров вынес решение о том, что все положения статьи господ А.Норкулова и П.Назарова являются клеветой на Т.Усманова. Суд обязал редакцию, а также А.Норкулова и П.Назарова выплатить Т.Усманову 90.000 сумов за нанесенный им моральный ущерб. Кроме того, суд обязал редакцию газеты напечатать опровержение Т.Усманова на страницах своей газеты. 27 марта 2002 года это опровержение появилось на страницах «Бойсун овози».
ОПЧУ многие годы обращало внимание на состояние правосудия в Узбекистане. Его разъедает вирусы коррупции, взяточничества, круговой поруки, оно действует в сговоре с милицией, прокуратурой, СНБ, и оно потеряло свое предназначение – установить ИСТИНУ. К счастью, и в прокуратуре, и в судебной системе не перевелись порядочные и смелые люди. Мы хотели бы в данном сообщении отметить Улугбека Хуррамова, сотрудника Сурхандарьинской областной прокуратуры, Эргаша Умирова, Э.Худайкулова, Э.Хаитова и И.Курбанову, судей Кашкадарьинского областного суда по гражданским делам, каждый из которых внес свою лепту в установлении истины.
Это первый известный нам случай, когда авторитарная печать была вынуждена отступить перед ПРАВДОЙ и СПРАВЕДЛИВОСТЬЮ, и думаем, что этот процесс будет набирать ускорение.
СООБЩЕНИЕ ДЖИЗАКСКОГО ОБЛАСТНОГО ОТДЕЛЕНИЯ ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
14 апреля 2002 г. Об удручающем состоянии содержания заключенных в пенитенциарных учреждениях Узбекистана знают уже многие.
Осуждение человека судом на определенный срок лишения свободы означает, как известно, ограничение его права свободы передвижения. Все остальные права осужденного не отчуждаются, и он в местах лишения свободы должен пользоваться ими безо всяких препятствий.
В пенитенциарных же учреждениях Узбекистана заключенные лишены почти всех прав, т.е. они фактически превращены в бесправных рабов. Жизнь узников совести особенно тяжелая: помимо постоянных пыток, крайней скудости пищи, отсутствия медицинской помощи, их намеренно заражают тяжелыми болезнями как туберкулез, гепатит и т.д. По мнению ОПЧУ в колониях исполнения наказания (КИН) от 60 до 70% заключенных болеют или заражены туберкулезом.
В КИН УЯ 64/36 в г. Навои отбывают срок заключенные-туберкулезники. Их туда собирают со всех других КИН. Многие из них превратились в ходячих трупов. В последнее время из УЯ 64/36 безнадежно больных отправляют в сангород (тюремная больница) КИН 64/18 в г. Ташкент.
В ОПЧУ поступают много сведений о состоянии больных-туберкулезников в КИН 64/18. Их предоставляют родственники заключенных. Среди больных-туберкулезников высокий уровень смертности. Каждый день там умирают, минимум пять заключенные-туберкулезники. Нами зафиксирован факт смерти десяти заключенных в один день в КИН 64/18.
Заключенные-туберкулезники крайне истощены. Их родственники со слезами на глазах рассказывают, что почти всех их на свидание выносят на носилках. Они говорят с трудом, представляют собой скелет. У многих душа держится на волоске.
В начале года тюремные власти вынуждены были перевести около 30 больных-туберкулезников в Республиканскую туберкулезную больницу (Научно-исследовательский институт). Хабибулло Умматович Курбонов один из них, о котором мы недавно писали.
1975 года рождения, житель поселка Учтепа Джизакского района Х.Курбонов был арестован 5 января 2000 г. с подозрением в причастности к партии «Хизб ут-Тахрир». Джизакский областной суд под председательством судьи Неъмата Бабажанова осудил его к 12 годам лишения свободы с отбытием срока в колонии строгого режима.
Вначале Х.Курбонов содержался в Зарафшанской КИН 64/48, затем 11 мая 2001 г. был переведен в УЯ 64/36. Болезнь прогрессировала, и он был госпитализирован в УЯ 64/18. До ареста он весил 65-68 кг, а в настоящее время его вес составляет 30-33 кг. Диагноз: тяжелая форма туберкулеза. Помимо этого, почти полное атрофирование почек и сердечная недостаточность. 11 марта 2002 года Хамзинский районный суд г.Ташкента амнистировал Х.Курбонова и он был переведен в Республиканскую туберкулезную больницу.
По словам матери Х.Курбонова ее сын до ареста был совершенно здоровым парнем, не женатым, никогда не болел туберкулезом и почечными болезнями. Она говорит, что у них в роду никто не болел туберкулезом. Сам Хабибулло сказал, что в сангороде в данное время содержатся более 300 узников совести-туберкулезников и почти все находятся на грани смерти.
Находясь в РТБ, Х.Курбонов решил умереть дома, так как другого исхода он не видит. По его просьбе его выписали из РТБ, и без денег он с трудом добрался домой. Районный хокимият находится в 150 метрах от дома Курбановых. В семье 11 душ, основной кормилец-отец умер, не выдержав осуждение сына. Семья живет на 8000 сумов (5,3$ по курсу черного рынка) пособия. Мать обратилась за помощью в районный хокимият. Хокимият выделил ее семье 1500 сумов.
Х.Курбонова положили в областной противотуберкулезный диспансер (ОПД), но там на него не обратили никакого внимания, и поэтому через три дня он вернулся домой.
Правозащитники Джизакского областного отделения ОПЧУ встретились с заместителем районного хокима по социальным вопросам М.Эргашевым и вопрос о помощи семье Х.Курбанова. М.Эргашев сказал, что из 120 жителей района, освободившихся из заключения, 70 больны туберкулезом, и они поставлены на учет. Он также сказал, что для социальных нужд населения хокимият за март месяц израсходовал 578 миллионов сумов.
После вмешательства правозащитников Х.Курбанов вновь определен в ОПД.
СООБЩЕНИЕ ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
15 апреля 2002 г. 11 апреля 2002 г. в 1000 у здания Хокимията (мэрии) г. Ташкента Нигматулла Назаралиев объявил голодовку в знак протеста на произвол властей Узбекистана. Одновременно он пикетировал здание Хокимията. На плакатах, которые он держал, были надписи: «Провожу бессрочную голодовку и пикетирование», «Требую вернуть Родину, гражданство, паспорт, прописку, работу!».
Н.Назаралиев родился в Ташкенте, работал в Ташкентском авиационном заводе им. Чкалова. Считался высококвалифицированным специалистом по ремонту самолетов. В конце 80-х годов временно прописался в Казахстане, т.к. там у него была дача. После распада СССР этого было достаточно лишить его паспорта, прописки, работы, гражданства.
К 1010 к Н.Назаралиеву подошли работники Хокимията и попросили его, корреспондентов, наблюдателей из Общества Прав Человека Узбекистана (ОПЧУ) и Международного общества прав человека (МОПЧ) пройти в здание Хокимията для переговоров. У проходной Хокимията 1-й заместитель Хокима Акрамов и его помощник набросились на Н.Назаралиева и разорвали его плакаты.
Вместе с Н.Назаралиевым к Акрамову зашли также корреспондент Радио ВВС, Радио «Озодлик» (Свобода), Агентства Франс-Пресс, член Секретариата ОПЧУ С.Икрамов. У проходной к группе ожидающих подошел сотрудник милиции (он представлял начальство Мирзо Улугбекского РУВД г. Ташкента). Он был в крайне возбужденном состоянии. Он сказал: «Вам что, делать нечего, уходите отсюда! Это наша земля. С вами я буду говорить в другом месте». Тогда женщина русской национальности, сказала: «Вы умышленно задеваете национальный вопрос и угрожаете пользуясь своей властью и формой». Наблюдатель Рахматулла Алибаев спросил: «Я – узбек. Я что, тоже должен уезжать отсюда?»
Хотя здание Хокимията пикетировал один человек, движение автотранспорта по улице вдоль Хокимията было перекрыто. Милиционеры не пропускали людей-пешеходов, перегородив им дорогу. Неподалеку от Хокимията напротив завода «Фотон» стоял пустой дежурный автобус, скорее всего предназначенный для людей, которые в этот день хотели предъявить свои требования властям.
1-й заместитель Хокима Акрамов обещал Н.Назаралиеву решить его вопрос в тот же день.
a13 апреля около 1630 председатель Ташкентского городского отделения ОПЧУ Елена Урлаева в очередной раз посетила так называемую «биржу труда», т.е. стихийное место сбора поденщиков, людей, прибывших со всех концов Узбекистана в поисках работы. Единственная их цель – заработать немного денег для оказавшей в трудном экономическом положении семьи. Безработица, нищета и голод их гонит в столицу. Часами поденщики ждут состоятельного частника-нанимателя.
Не всем, вернее большинству из них не удается добиться своей цели, т.к. в Ташкенте поджидают две опасности: паспортная система и милиция. Первая из них предписывает им в течении 3-х дней временно прописаться, чего ни один из них не сможет добиться без крупной взятки, и поэтому поденщики при появлении милиционера старается быстро уйти, скрыться. Почти каждый день милиция устраивает облаву на «бирже труда», отлавливая всех тех, кто не успел убежать. Задержанных милиционеры увозят в разные отделения милиции и распределяют их по стройкам.
Дело в том, что в годы независимости страны начальники милиции, работники прокуратур, судьи, разные высокие чины госструктур соревновываясь друг с другом стали строить себе дома-хоромы, разумеется, используя бесплатную рабсилу. Вот на этих стройках используется труд поденщиков. Неделями, под присмотром милиционеров, в страхе, без оплаты труда они гнут свои спины. Для тех, как бы, права человека не существует, а эти парализованы всеобщим страхом перед властями.
13 апреля на «бирже труда» собралось более 100 человек. Т.к. Е.Урлаева часто посещает «биржу» и защищает права поденщиков, многие из них ее узнают сразу. Они ее ждут, ей рассказывают о своих проблемах, надеются, что она в случае чего их защитит. Накануне поденщики договорились написать коллективную жалобу в Представительство ООН на произвол милиции.
К собравшимся подошел милиционер и попросил всех пройти в оперпункт милиции, где их ждет, по его словам, начальство Мирзо Улугбекского РУВД г. Ташкента. Возле оперпункта людей встретил строй милиционеров из 7-8 человек. Представитель начальства сразу перешел на крик: «Урлаева, почему вы людей провоцируете?». Е.Урлаева ответила: «Я информирую людей о том, куда можно написать жалобу на правонарушения сотрудников милиции. Я напоминаю милиционерам, что законом запрещено без санкции арестовывать людей, отбирать паспорта и деньги, оформлять в распределители, избивать дубинками».
Представитель
начальства скомандовал милиционерам
закрыть ее в милицейскую машину. Урлаева
сказала: «Зря стараетесь, меня за этот год
уже 25 раз задерживали вот таким же образом,
и ничего у них не вышло. Сегодня же моя
жалоба уйдет в прокуратуру, и вы ответите за
произвол».
[ О финале мы намерены рассказать в следующем сообщении ]
СООБЩЕНИЕ ДЖИЗАКСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
Пытки …
17 апреля 2002 г. Джабаков Насим, 1980 года рождения, житель г.Джизака, 13 марта 1999 г. был арестован сотрудниками Джизакского городского управления внутренних дел (ГУВД) Илхомом Салимовым и Зарифом Саидалиевым в подозрении в краже. По словам самого Н.Джапакова, действительно он совершил 3 квартирные кражи.
Н.Джапаков рос без отца, мать работала в библиотеке, получая мизерную зарплату. У нее были еще двое детей, ее зарплата не хватала даже на хлеб. Семья не имела своей квартиры и была вынуждена жить на частной квартире. Поэтому Н.Джапаков работал на двух, а иногда и на трех, работах, но зачастую не получал зарплату, как и везде в Узбекистане. Он пошел на крайний шаг.
При обыске И.Салимов и З.Саидалиев изъяли у них их нехитрый скарб: вещи и украшения матери, хранившиеся еще со времен ее свадьбы, но они не были внесены в протокол обыска.
В следственном изоляторе И.Салимов и З.Саидалиев стали оказывать на Н.Джапакова давление, чтобы тот «взял» на себя несколько других краж, а через некоторое время и убийство. Надевая ему на голову целлофановый мешок, подвергая другим формам пыток они заставили подписать нужные им документы. Для убедительности Н.Джапаков был доставлен к месту «кражи» (к магазину) и там заснят на видеокассету. В своем письме Н.Джапаков пишет: «Я не выдержал тяжелых побоев и пыток, и вынужден был взять на себя то, чего я не совершал, то есть несколько уголовных дел».
К следствию подключились следователь Джизакской прокуратуры Фахриддин Исламов, а также следователи Джизакского ГУВД Ахад Саримсаков и Музроб Джаббаров, но и И.Салимов и З.Саидалиев часто наведывались и участвовали в пытках. Надо было, чтобы Н.Джапаков сознался в убийстве. С приходом Ф.Исламова пытки ожесточились. Н.Джапакова допрашивали в специальной следственной комнате. Безо всякой причины Ф.Исламов избивал Н.Джапакова и натравливал милиционеров с тем, чтобы они применяли к нему новые виды пыток. Они стали пинать по половому органу, выбивать почки, печень. Кульминацией была пытка, когда А.Саримсаков и М.Джаббаров подняв Н.Джапакова над бетонным полом, 7 раз бросали спиной вниз. Внутренние органы Н.Джапакова сильно повредились, здоровье резко ухудшилось, но пытки не прекратились.
Ф.Исламов включил Н.Джапакова в группу, куда входили совершенно неизвестные ему люди. Каждую ночь в 2 часа к нему в камеру приходил Ф.Исламов со своими садистами и начинали пытать Н.Джапакова. Они угрожали посадить его на бутылку из-под шампанского. Их целью была, во что бы то ни стало заставить Н.Джапакова подписать документ о признании в убийстве. Н.Джапаков был почти при смерти, и, не выдержав пытки и унижения, он подписал все бумаги. Чтобы окончательно закрепить за ним факт убийства, его отвезли в какое-то место и там его сфотографировали. Там Ф.Исламов что-то написал на бумагу и дал Н.Джапакову прочитать. Он приказал, чтобы тот прочитал запись несколько раз и запомнил, и сказал, что они будут снимать еще и на видеокассету.
После этого эпизода его отвезли в Галляаралский районный следственный изолятор (СИЗО). Здесь пытки начались с новой силой. Сюда приехал З.Саидалиев с одним сотрудником милиции, и они связав Н.Джапакову руки и ноги, положив его на стол, 41 раз нанесли удары резиновой дубинкой по пяткам. Об этом Н.Джапаков заявил прокурору Галляаральского района, но за это он был наказан новыми пытками. И.Салимов и З.Саидалиев ему пригрозили, что если он еще раз пожалуется прокурору, то они его убьют.
Далее его отвезли в Хавастский СИЗО УЯ 64/CB-13. По дороге в машине Н.Джапаков потерял сознание, и он не помнит, как его завозили в СИЗО Хаваста. Там его поместили в санчасть и немного привели в порядок. Все его письменные обращения на имя начальника тюрьмы Батира Алиева, прокурора Джизакской области М.Атабаева остались без ответа.
У Н.Джапакова стали отниматься ноги. Его из СИЗО-13 перевели в Янгиерскую городскую больницу «Шанхай». Хотя там ему оказывали медицинскую помощь, но улучшение не наступило. Он уже не мог подняться на ноги, ходить, даже поднять руки, стал плохо видеть. Врачи сказали, что у него сильно повреждены внутренние органы и позвоночник. Для дальнейшего лечения он был переведен в сангород (тюремная больница) УЯ 64/18 в Ташкенте. Но и там внимание к нему было минимальное. Прокуратура на его жалобы не реагировала.
Суд состоялся 1 ноября 1999 года, куда Н.Джапакова принесли на носилках. Н.Джапакова, совершенно здорового парня, но ставшего инвалидом во время следствия, суд приговорил к 15 годам лишения свободы.
В настоящее время полностью парализованный Н.Джапаков содержится в колонии исполнения наказания в КИН УЯ 64/48 в г. Зарафшане.
ОТ ОПЧУ: Еще в 1997 году ОПЧУ писало об Илхоме Салимове, сотруднике милиции с садистскими наклонностями. Нам достоверно известно, что Ф.Исламов ведя следствие по делу политзаключенного Мели Кобилова, бывшего народного депутата Узбекистана, подвергал его психологическим пыткам, о чем ОПЧУ сообщало в своем Бюллетене в октябре 1998 года.
ОПЧУ в течении ряда лет обращает внимание общественности страны и демократической общественности мира, что пытки в Узбекистане возведены в ранг государственной политики. Пытки позволяют сотрудникам правоохранительных органов, прокуратуры, СНБ:
1) выполнить социальный заказ правительства: держать общество в страхе перед властями, подавить инакомыслие, сломить волю оппозиционно настроенных людей и т.д.;
2) «раскрыть» многие не раскрытые уголовные дела: раскрываемость – главный критерий в работе вышеперечисленных организаций, и это дает сотрудникам таких организаций большие привилегии;
3) «делать» большие деньги: небывалый уровень коррупции, взяточничества, круговой поруки, безнаказанность позволяет этим структурам поставить человека перед дилеммой – либо деньги, либо пытки и лишение свободы.
Первый раз правительство независимого Узбекистана отчиталось (докладчик – Алишер Вахидов, постоянный представитель Узбекистана в ООН, Нью-Йорк) перед Комитетом против пыток ООН 17 ноября 1999 года. Признав применение пыток в Узбекистане, А.Вахидов ввел членов Комитета в заблуждение, сказав, что правительство борется против этого зла. Это – ложь, оно никогда не боролось против применения пыток в СИЗО и других пенитенциарных учреждениях Узбекистана. Правительство прекрасно осведомлено относительно применения пыток. С ноября 1999 года применение пыток в пенитенциарных учреждениях Узбекистана возросло на порядок.
Следующий отчет правительства Узбекистана по пыткам будет заслушан скоро, между 31 апреля и 15 мая в Женеве. Как-то выкрутится правительство на сей раз?
СООБЩЕНИЕ ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
18 апреля 2002 г. Начавшийся 9 апреля в Ташкентском городском суде над четырмя женщинами судебный процесс был приостановлен в виду отсутствия у них адвокатов-защитников. Суд возобновил свою работу 15 апреля после приглашения судьей государственных адвокатов.
Формально женщины обвиняются в причастности к религиозной партии «Хизб ут-Тахрир», но им предъявлены обвинения по статье 159 (Посягательства на конституционный строй РУз) УК РУз.
Судебный процесс напоминал некий спектакл хотя бы потому, что судья городского суда Ахрор Кодиров долго сокрушался, не понимая, почему материалы уголовного дела противоречат друг другу. Этим судья невольно показал, что с уголовным делом он не знаком. Обращение судьи к адвокатам показало, что и адвокаты также не знакомы с делом.
- Листы, врученных нам копий уголовного дела, не соответствуют друг другу, по-видимому, перепутали при зашивании – оправдывались адвокаты. В это время зазвонил сотовый телефон судьи, и он стал кричать, разговаривая с кем-то: «Я сейчас рассматриваю уголовное дело. Сегодня обязательно пойдем на концерт. Кажется, концерт Юлдуза? Я обязательно вышлю машину». А.Кодиров вел себя так, как будто он находился не в судебном зале, а на арене цирка. Люди, находившиеся в зале, были шокированы поведением судьи.
Подсудимые женщины были арестованы еще в декабре прошлого года, но под стражей находилась только одна из них - Аязимхон Яквалхужаева, а все остальные находились на свободе. Трое женщин, находивщиеся на свободе, только на суде узнали, в чем они обвиняются. Только после начала судебного процесса они получили на руки обвинительные заключения.
15 апреля было зачитано биографические данные каждой подсудимой:
1. Аязимхон Яквалхужаева – 1960 году родилась в г. Ташкенте, узбечка, беспартийная, имеет троих детей в возрасте 20, 17 и 10 лет. Арестована 7 декабря 2001 г., муж Саъдулло Яквалхужаев – бизнесмен;
2. Турсуной Рашидова – родилась в г. Ташкенте в 1970 году, узбечка, имеет троих детей в возрасте 7, 6 и 5 лет. Муж Шухрат Рашидов в августе 2000 года осужден к 10 годам лишения свободы по обвинению в причастности к партии «Хизб ут-Тахрир»;
3. Арофат Хакимова - родилась в г. Ташкенте в 1972 году, узбечка, имеет троих детей в возрасте 10, 8 и 7 лет. Муж – бизнесмен, брат мужа Илхом Хакимов осужден к 11 годам лишения свободы по обвинению в причастности к партии «Хизб ут-Тахрир»;
4. Лазокат Авазова - родилась в г. Ташкенте в 1978 году, узбечка, имеет 5-летнего ребенка. Муж Мирзакарим Авазов а июле 2001 года осужден к 13 годам лишения свободы по обвинению в причастности к партии «Хизб ут-Тахрир».
Почти все
подсудимых женщин из Шайхантахурского
района г. Ташкента. Они обвиняются в
хранении и распространении листовок партии
«Хизб ут-Тахрир». Например, Аязимхон
Яквалхужаева задержана у себя дома, когда
она передавала 48 листовок «Хизб ут-Тахрир»,
в которых утверждалось, что США и
Великобритания воюют против мусульман. В
заключении религиозно –
литературоведческой экспертизы,
приобщенного к делу, говорится, что
листовки, изъятые у А.Яквалхужаевой, могут
служить призывом к свержению
конституционного строя в Узбекистане и
построению здесь халифата.
В доме у Т.Рашидовой
была обнаружена только одна листовка «Хизб
ут-Тахрир», отпечатанная в ноябре 2001 года, и
по заключению экспертизы также
квалифицируется как призыв к свержению
конституционного строя.
Во время судебного
процесса женщины, частично признавая свою
вину, сказали:
- Мы не выступали
против конституционного строя, мы
обучались у отинойи (женщина, преподающая
основы Корана), чтобы лучше понять ислам. До
начала суда мы не знали, что это можно
квалифицировать как принадлежность к
течению «Хизб ут-Тахрир».
Судья Кодиров
объявляя, что судебное заседание
переносится на 22 апреля, спросил у сидящих в
зале людей, нет ли у кого вопроса.
Член Секретариата Общества Прав
Человека Узбекистана Сурат Икрамов задал
вопрос:
- Говорят, что в
Узбекистане осуждены более 7.000 человек,
обвиненные в причастности к партии «Хизб ут-Тахрир».
И эти женщины также обвинены в том же. Есть
ли у суда какой-нибудь документ,
подтвердающий принадлежность этих женщин к
данной партии? Как намерен суд это доказать?
Председательствующий в судебном заседании растерялся. Однако, придя в себя, спросил у женщин:
- У вас есть документ, подтвердающий вашу принадлежность к «Хизб ут-Тахриру»?
-
Нет у нас никаких документов. Мы никогда
не видели таких документов, – ответили
женщины.
Судья
поспешил закрыть судебное заседание.
СООБЩЕНИЕ КАШКАДАРЬИНСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
23 апреля 2002 г. Как известно мировому сообществу, Узбекистан в годы независимости стал государством, в котором применение насилия и пыток стало повседневным явлением. В данное время от произвола властей, правоохранительных органов и надзирателей тюрем страдают миллионы граждан нашей Республики. Но среди них верующие мусульмане подвергаются особо жестоким испытаниям. В отличие от начала или середины 90-х годов прошлого столетия, сейчас о гонениях на них хорошо осведомлены не только в нашем обществе, но и во всем мире.
21 апреля сего года в Кашкадарьинское областное отделение Общества Прав Человека Узбекистана обратился Нормат Раджапов, 1946 года рождения, житель кишлака Пандирон, Касбинского района Кашкадарьиской области. Он возвращался из г.Чирчика, где провел более 3 суток. Дело в том, что там в колонии исполнения наказания (КИН) УЯ 64/6 отбывают срок двое его сыновей Рахим и Рафик Раджаповы. Кашкадарьинским областным судом в 2001 году они были приговорены к длительным срокам заключения (один из них приговорен к 11, другой - к 12 годам лишения свободы).
Приехав в Чирчик, Н. Раджапов получил свидание со своими сыновьями. «Увидев своих детей, - рассказывает он, - я даже удивился. Мне показалось, что они в КИН поправились. Известно, что в КИН не поправляются, но увиденное меня поразило. Младший сын промолчал, но старший рассказал мне всю правду. А правда состояла в том, что надзиратели КИН избивают заключенных каждый день, вследствие чего тела заключенных опухают, и когда видишь заключенного, кажется, что он «поправился».
Вот что услышал Н.Раджапов от своего сына.
Каждый месяц заключенных, осужденных по статье 159 (Посягательства на конституционный строй РУз) УК РУз, на одну неделю «закрывают» в ШИЗО (штрафной изолятор). Там их беспощадно избивают.
Недавно, буквально дней 5 тому назад (примерно 16-17 апреля -Т.К.), в зону прибыла делегация духовенства во главе с заместителем муфтия, руководителя комитета по религиозным делам при Кабинете министров РУз. Их было трое. Проводя беседу с заключенными, обвиненных в причастности к партии «Хизб ут-Тахрир», они призывали их отступит от своей идеи. Когда глава делегации спросил, есть ли у кого вопросы, заключенный по имени Джамшид, родом из города Карши, задал ему всего один вопрос, на который представитель муфтията не смог ответить.
Разозлившийся представитель духовенства начал орать на нас и в гневе сказал, что это они нас посадили в тюрьмы. Это они дали такой совет президенту страны. А на следующий день Джамшида и не скольких других заключенных забрали в концлагерь «Жаслык».
По словам Н.Раджапова, его сын Рафик Раджапов просил донести эту информацию до сведения мировой общественности и выразил надежду, что только она может оказать помощь узникам совести в Узбекистане.
- В колонии имеется 12 комнат для свиданий, - рассказывает Н. Раджапов, - но тем, кто судим по религиозным мотивам, выделяют самые худшие помещения. А тем, кто был судим за воровство и другие преступления, выделяют помещения с ваннами, газовыми приборами. Что касается узников совести даже во время встречи с родными, их заставляют страдать.
Нормат Раджапов обращаясь в Кашкадарьинское отделение Общества Прав Человека Узбекистана, убедительно просил помощи международного сообщества, обратить внимание на эту проблему.
-
Под пытками и насилием погибают наши
дети, - считает Нормат Раджапов, отец двух
заключенных, - такое не должно остаться без
внимания.
Тулкин
Караев Председатель
Кашкадарьинского областного отделения Общества Прав Человека Узбекистана
CООБЩЕНИЕ ПРЕСС-ЦЕНТРА ОБЩЕСТВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА УЗБЕКИСТАНА
25 апреля 2002 г. 23 апреля близ городского рынка Чорсу г. Ташкента состоялась демонстрация женщин, протестующие против пыток, к которым подвергаются их сыновья, мужья, родственники, отбывающие сроки заключения в пенитенциарных учреждениях Узбекистана, обвиненных в посягательстве на конституционный строй РУз. Акт протеста, на котором участвовали более 20 женщин, начался, по словам очевидцев, примерно в 12 часов дня.
Быстро они оказались в окружении сотрудников милиции и Службы национальной безопасности (СНБ) в милицейской и гражданской форме. Площадь, по словам свидетелей, была оцеплена милицией, движение автотранспорта прекращена. Был задействован женский милицейский батальон.
К группе женщин были подогнаны микроавтобусы и сотрудницы милиции, применяя силу, избивая, таская за волосы, волоча по земле стали заталкивать женщин в салон автомашин. Молодые девушки, испугавшись их грубых окриков и действий, плакали и кричали. Вокруг собралась большая масса зевак.
Стало известно, что сотни женщин из г. Ташкента и из близлежащих районов договорились устроить эту акцию. Как обычно намерение женщин стало известно властям, и они предприняли контрмеры – исключительно силовые. Были заблокированы все дороги, ведущие к рынку, туда не пропускали женщин в традиционно исламских одеждах. Поступают сведения о том, что дороги, ведущие в город, также были заблокированы, и они были открыты для движения автотранспорта лишь после разгона демонстрации женщин.
Эта вторая демонстрация женщин близ рынка Чорсу, которые требуют прекращения применения пыток в КИН и следственных изоляторах Узбекистана. В обоих случаях они насильно были увезены в милицейские участки и подвергнуты различным наказаниям. ОПЧУ считает, что демонстрация женщин – это ответ на насильственную политику властей Узбекистана по отношению к верующим-мусульманам, их семьям.
В настоящее время в г.Ташкенте и в Ташкентской области идут судебные процессы над женщинами, обвиненные в причастности к религиозной партии «Хизб ут-Тахрир». Большинство из этих женщин те, кто вышел на первую демонстрацию протеста возле рынка Чорсу. Мужья, сыновья или отцы всех подсудимых женщин отбывают длительные сроки заключения в исключительно тяжелых условиях, испытывая бесчеловечные унижения, подвергаясь пыткам.
24 апреля в Ташкентском областном суде закончился суд над четырмя женщинами, обвиненные в посягательстве на конституционный строй РУз. В этот день последнее судебное заседание должно было начаться в 10 часов, но оно началось ровно через три часа. Хотя суд был открытым, но в судебный зал не были допущены представители местных и зарубежных правозащитных организаций, а также корреспондент Радио «Голос Америки». Сотрудники милиции, преградившие им дорогу, сообщили, что такое указание им дала Раъно Холмирзаева, председатель суда.
- По закону РУз любой гражданин этой страны имеет право присутствовать на открытом суде. Председатель суда должна нам объяснить, почему нас не допускают на данный открытый суд, - сказала сотрудникам правоохранительных органов представитель американской организации Human Rights Watch из Нью-Йорка госпожа Мари Стразерс. Но Раъно Холмирзаева на своем рабочем месте не оказалась.
Член секретариата ОПЧУ Сурат Икрамов высказал мнение, что недопущение в зал суда правозащитников и представителя СМИ является ни что иным, как грубым нарушением закона.
Благодаря вмешательству посольства США правозащитники и представители зарубежных СМИ смогли войти в зал. К тому времени там уже обсуждение заканчивалось, и судья зачитывал приговор над Насибой Узаковой, Наргизой Усмановой, Фатимой Хамробоевой и Муътабар Омонтурдиевой, жительницами Ташкентской области. Уголовное дело против них было возбуждено еще в феврале 2002 года.
Только член Независимой организации по правам человека Узбекистана (НОПЧУ) Исмаил Адылов был допущен в зал суда с самого начала заседания. По его словам, солдаты из охраны тщательно обыскали и после этого его впустили в зал.
Все подсудимые женщины как один стали признаваться в содеянном и просили для себя мягкого наказания, взывая суд к состраданию: мол, у них малолетние дети и старые родители. По словам И.Адылова все это напоминало хорошо разыгранный спектакл. Все было подготовлено заранее. Некоторые женщины сами признавались, а для других их просьбы о помиловании зачитали нанятые следствием адвокаты.
Государственный обвинитель потребовал наказать женщин, определив им лишение свободы от 7 до 8 лет. Он сказал, что хотя суд снял с подсудимых обвинения по нескольким статьям УК, но оставлены пп. «а» (повторно или опасным рецидивистом) и «б» (организованной группой или в ее интересах) ст.159, а также ст.244 (Массовые беспорядки).
Приговор зачитала сама Раъно Холмирзаева, и голос ее дрожал.
Н.Узакова приговорена к 3, а Н.Усмонова, Ф.Хамробоева и М.Омонтурдиева к 3,5 годам лишения свободы каждая, с отбытием срока в колонии общего режима. Суд учел наличие у последней малолетних детей, и заменил приговор по отношению к ней на условное двухгодичное наказание. Суд обязал Ташкентскую районную прокуратуру установить надзор над ней и ее семьи. Такое же изменение приговора суд применил и к Ф.Хамробоевой.
По мнению правозащитников как бы справедливым не показался приговор суда, но суд был несправедливым. Суд не обратил никакого внимания на то, что следствие путем шантажа, угроз, применения насилия заставило женщин подписать обвинительные документы.
Мать Н.Узаковой Сабохат Саидходжаева слезами в глазах говорит: «У дочери трое малолетних детей. Их отец Абдурахмон Узаков в прошлом году был приговорен к 15 годам лишения свободы. Теперь дети остались без отца и матери. Кто их теперь будет содержать? Я пенсионерка, получаю 7000 сумов (5$ США – П.Ц,), к тому еще и инвалид. Как мне теперь быть?».
- Я протестую против ареста и осуждения моих родителей. Они были истинно верующими людьми, и только по этому их осудили. Сегодня не разрешили увидеться моему 9-летнему братишке с мамой. Неужели нельзя было хотя бы один раз устроить свидание с мамой? – говорит, рыдая 15-летняя Азиза, дочь Н.Узаковой.
- Мы недовольны президентом и правительством Узбекистана, - поддерживают Азизу родные других осужденных женщин, - Не понятно, куда идет Каримов, все им недовольны. Это он велел осудить верующих. Мы не боимся Каримова.
Так была перевернута
еще одна позорная страница в истории
независимого Узбекистана.
27 апреля 2002 г. Сведения о личности заключенного Саломова Б.С.: Саломов Бахриддин Сафарович, родился в 1966 году в Шерабадском районе Сурхандарьинской области Республики Узбекистан (РУз), узбек, гражданин РУз, образование высшее, семьянин, двое детей, ранее не судим, до осуждения работал управляющим Акционерно-Коммерческого Банка "Тадбиркорбанк" в Сурхандарьинской области, высококвалифицированный специалист в банковской сфере, имеет положительные деловые качества и характеристику коллег, задержан 10 октября 1996 года и до рассмотрения дела в суде по отношению к нему была применена мера пресечения заключение под стражу.
Дело Саломова Б. С. под председательством судьи Зоирова Ш. было рассмотрено Коллегией Сурхандарьинского областного суда по уголовным делам 17 декабря 1997 года. В приговоре суда Саломову Б. вменялись противоправные деяния по статьям 177, ч. 2, п. "б" (Незаконное приобретение или сбыт валютных ценностей), 167, ч. 4, п.п. "а" и "б" (Хищение путем присвоения или растраты), 205, ч. 2, п.п. "а", "б", "в" (Злоупотребление властью или должностными полномочиями), 206, ч.2, п.п. "а", "б", "в" (Превышение власти или должностных полномочий), 209, ч.2 п.п. "а" и "б" (Должностной подлог), 175, ч.2, п.п. "б" и "в" (Заключение сделки вопреки интересам РУз), 161 (Диверсия) УК РУз. Суд решил конфисковать имущество Саломова Б. в пользу государства, лишить его права занимать руководящие должности на предприятиях, в учреждениях или организациях на три года, назначить наказание в виде лишения свободы на 12 лет с отбытием срока в колонии строгого режима.
3 апреля 1998 года решение суда первой инстанции было пересмотрено Судебной коллегией Верховного суда РУз по уголовным делам в кассационной инстанции и обвинения, вменившиеся подсудимому по ст. 205 УК, были полностью сняты.
Немаловажно и то, что по отношению к осужденному Саломову Б. не был применен ни один Указ Президента об амнистии. Это показывает, что к Саломову Б. было особое корыстное отношение властей из-за его деловитости, предприимчивости, независимости в своей деятельности, качества, которые в Узбекистане не поощряются.
29 августа 1996 года вступил в силу Закон РУз "О привлечении иностранных инвестиций". Данный Закон указывал на необходимость привлечения иностранных инвестиций в РУз как главное условие обеспечения успешности проводимых экономических реформ в стране. Саломов Б., возглавлявший в то время АК "Тадбиркорбанк" в Сурхандарьинской области, стал обдумывать пути привлечения иностранной инвестиции в этот регион.
Если внимательно проследить инвестиционную политику правительства за годы независимости Узбекистана, Сурхандарьинская область почти всегда оставалась обделенным регионом от вложений инвестиций - и национальных, и иностранных. Высокая безработица, почти единственный источник проживания основной массы народа - небольшие приусадебные земельные участки, невыплата годами населению зарплаты – такая мрачная картина наблюдается по сей день. С этой точки зрения идею Саломову Б. можно было только приветствовать, так как она способствовала созданию новых рабочих мест в этой области.
Инициатива Саломова Б. возникла после того, когда в АК "Тадбиркорбанке" 26 августа 1996 года по решению общего собрания, проходившего под председательством А. Ахмедова - заместителя хокима области и при участии Р.Азимова - управляющего Национального банка РУз, были утверждены 10 проектов. В повестке данного собрания был также вопрос о принятии мер уменьшения денежной эмиссии. По решению этого же собрания были утверждены 10 проектов, предусматривающие привлечение иностранных инвестиций и создание совместных предприятий в Сурхандарьинской области.
Саломов Б., будучи управляющим АК "Тадбиркорбанк", в целях реализации вышеуказанных проектов, утвержденных для данного банка, несколько раз обращался к международным организациям. Он наладил контакты и вел деловые переписки с представителями таких иностранных организаций и финансовых учреждений как корпорация "Гамильтон Групп Инк" в штате Калифорния, США, "Нью Воулд Корпорейшн Лимитид" США, "МВ Менеджмент Консалтинг" Швейцария, "М+З Ассошиэйтед" Грузия.
В ходе переговоров над разрабатываемыми проектами с зарубежными партнерами Саломов Б. дважды посетил Швейцарию, несколько раз побывал в Москве и Ташкенте.
По окончании переговоров 30 мая 1996 года был заключен Основной договор между "New World International Corporation Limited" США в лице вице-президента корпорации мисс Линды Фрейзер и президента корпорации мистера Хоррейса Эллиота, с одной стороны и АК "Тадбиркорбанк" Сурхандарьинской области в лице управляющего банка Саломова Б., с другой. Договор предусматривал порядок вложения в народное хозяйство Сурхандарьинской области иностранной инвестиции на общую сумму 3 млрд. долларов США на основании 30 банковских гарантий, номинальная стоимость каждой из которых составляла 100 млн. долларов США. Банковские гарантии были подписаны в день заключения Основного договора между сторонами, и перевод всей суммы инвестиции должен был завершиться к 30 января 2001 года.
В ходе следствия и судебного разбирательства руководства "УзТадбиркорбанка" (головное финансовое учреждение по отношению к АК "Тадбиркорбанку" Сурхандарьинской области) и Центрального Банка РУз (головное финансовое учреждение по отношению ко всей банковской системе РУз) утверждали, что они не знали о проектах Саломова Б. по привлечению иностранной инвестиции. В письме заместителя начальника Сурхандарьинского областного управления ЦБ РУз Х.А.Бозорова утверждается, что проект АК "Тадбиркорбанка" не имеет юридическую силу, так как согласно национальному законодательству все такие проекты по привлечению иностранных инвестиций должны быть зарегистрированы и лицензированы ЦБ РУз.
Следствие утверждало, а суд его поддержал, что в ходе оформления инвестиционных соглашений Саломов Б. использовал гербовую печать АК "Тадбиркорбанка", а также подделывал подписи нескольких должностных лиц банка в рабочих документах проекта. Эти работники банка в ходе судебного процесса заявили, что не знали о разрабатываемом проекте по привлечению иностранной инвестиции.
Когда речь идет не о миллионах, а о миллиардах долларах США, совершенно очевидно, что высокообразованный Саломов Б. не мог не знать о том, что скрыть свой проект от руководств двух финансовых учреждений невозможно. Можно с уверенностью утверждать, что всесильные прокуратура и Служба национальной безопасности (СНБ) в условиях беззакония вполне могли оказать давление на руководителей этих организаций, чтобы на суде они лжесвидетельствовали. Такое в Узбекистане вошло в норму.
Знакомясь с документами, касающимися дела Саломова Б., в частности с приговором суда, поражаешься безграмотности следователя и судьи, отсутствия у них беспристрастия, непонимания ими наступающих новых веяний в экономике.
Даже поверхностное знакомство с документами позволяет прийти к твердому выводу, что Саломов Б., в целом, осужден необоснованно, а именно:
- совершение вышеуказанного преступления Саломовым Б. по ст. 177 не было установлено в ходе судебного расследования, более того у Саломова Б. имеется неопровержимое алиби. Следствие утверждает, что 8 сентября 1996 года Саломов Б. совершил незаконную валютную операцию на вещевом рынке "Ипподром" в Ташкенте, однако суду документально было известно, что 7-8 сентября 1996 года Саломов Б. находился в Москве;
- следствие вменяло Саломову Б. вину по ст. 167, основываясь на то, что якобы для своих поездок в Ташкент и обратно в Термез Саломов Б. выписывал деньги на расходы из банковского бюджета. Документально установлено, и это установило само следствие, что он в ходе своих поездок в Ташкент в указанный период регулярно участвовал в банковских собраниях;
- вменение Саломову Б. вины по статьям 206, 209 и 175 также неправомерно: эти статьи подразумевают причинение крупного ущерба или существенного вреда правам и охраняемым законом интересам граждан либо государственным или общественным интересам. Во-первых, проекты Саломова Б. были направлены именно на привлечение инвестиций в экономику Сурхандарьи, а следовательно, для повышения благосостояния населения. Во-вторых, эти проекты находились на стадии разработки или подписания, и естественно они никак не могли причинить крупного ущерба или существенного вреда правам и охраняемым законом интересам граждан либо государственным или общественным интересам.
Деяние же Саломова Б. можно, и то с большой натяжкой, квалифицировать только как преступление, предусмотренное в ст. 229 УК (Самоуправство), за что суд обязан был определить ему наказание, не связанное с лишением свободы;
- наконец, Саломов Б. не может быть обвинен по статье 161 УК РУз, так как узбекская и русская версии данной статьи противоречат друг другу. Приводим полностью обе версии для сравнения:
Русская версия: «Диверсия, то есть действия, направленные на уничтожение людей, нанесение вреда их здоровью, повреждение или уничтожение собственности с целью дестабилизации деятельности государственных органов или общественно-политической обстановки либо подрыва экономики РУз»;
узбекская версия: «Действия, направленные на уничтожение людей с целью совершения диверсии, то есть дестабилизации деятельности государственных органов или общественно-политической обстановки либо подрыва экономики РУз, нанесение вреда здоровью людей, повреждение или уничтожение собственности».
Пример Саломова Б. наглядно показывает действительное состояние хваленного узбекского законодательства и правосудия.
Таким образом, Саломов Б., из-за корыстных отношений к нему следователя Следственного отдела Главного управления по борьбе с коррупцией, рэкетом и терроризмом МВД РУз А.Я.Бакирова и судьи Ш.Зоирова, около 5,5 лет находится в заключении.